Новости Плесецкого района и г. Мирный

«Виновен» и «не виновен» – к таким разным выводам пришел Архангельский областной суд, рассмотрев дело о тяжких преступлениях в Обозерском.

Осенью 2014 года в поселке Обозерский Плесецкого района с двухнедельным интервалом произошли два убийства.

Ночью 20 октября преступник с целью ограбления сорвал засов с дома на улице Кедрова, напал на пожилую женщину, избил ее и задушил. А в ночь на 3 ноября не вернулся домой молодой человек. Наутро мать нашла его тело с множеством ножевых ранений под мостом через реку Ваймуга...

В обоих убийствах обвинили 21-летнего местного жителя Владимира Зеленина. В сентябре 2015 года Архангельский областной суд вынес ему довольно редкий приговор с противоположными выводами: в убийстве Павлова – виновен и осужден на девять лет колонии строгого режима, по убийству Новиковой –оправдан с правом на реабилитацию (фамилии жертв изменены).

Почему так получилось? И откуда взялось «лишнее» обвинение?

«Будет мне он еще что-то говорить»

Следствие вышло на Владимира Зеленина через несколько дней после убийства Павлова, с которым они учились в одной школе.

В ту ночь Павлов выпивал с друзьями в кафе на железнодорожном вокзале. Как показала хозяйка заведения, он ушел в половине первого сильно пьяным. Примерно через час ему на мобильный позвонила мать. Молодой человек ответил, что уже возвращается домой по улице Кирова. Но спустя еще полчаса его телефон уже не отвечал...

Нашелся свидетель, который накануне видел Зеленина в том же месте на улице Кирова, где был Павлов. Владимира задержали 9 ноября. Он признался в убийстве и подробно рассказал, как все было.

Они встретились с Павловым неподалеку от моста, и тот «стал приставать». Слово за слово – перебранка перешла в драку. Зеленин достал из кармана нож и ударил Павлова. Тот попытался убежать, угрожая расправой. Тогда Зеленин, по его словам, решил убить знакомого по школе.

Он догнал раненого на мосту и нанес еще больше тридцати ударов ножом. Думая, что Павлов мертв, Зеленин сбросил его в реку, спрыгнул туда сам и спрятал тело под мостом. Но, как показала судмедэкспертиза, умер Павлов не от ножевых ранений, – он захлебнулся водой.

Дома Зеленин поставил на печь мокрые кроссовки, развесил сушиться одежду – позже его мать, которая жила с ним в одной квартире, расскажет об этом на следствии. А вечером 7 ноября кто-то стал настойчиво стучать в их дверь. Позже выяснилось, что это был сосед. Владимир велел матери не открывать и фактически признался в убийстве: мол, это родственники Павлова пришли, чтобы мне отомстить. На ее вопрос «за что убил?» сын ответил: «Будет мне он еще что-то говорить!».

На первом же допросе он подробно описал нож, которым наносил удары Павлову, а потом спрятал в туалете их квартиры. Там его и нашли. Нож был с особыми приметами. Эксперты установили, что ранения жертве нанесены именно таким.

Однако потом Зеленин полностью отказался от всех своих показаний. На суде он уже говорил, что ту ночь вообще не запомнил и не может даже точно сказать, выходил ли из дома. Но никакого насилия в отношении Павлова якобы точно не применял. Мать подсудимого также отреклась от своих слов на следствии.

Несмотря на все это, в суде вина Зеленина в убийстве старого знакомого нашла подтверждение. Нож стал лишь одним из доказательств. Так, окровавленные следы «больших» кроссовок, которые видела на мосту мать Павлова, соответствовали 45-му размеру Зеленина. И вели они в сторону улицы Кирова, где проживал Владимир.

Но главное – его собственные подробные показания, данные во время следствия и полностью соответствующие картине преступления. Зеленин сообщил детали, которые мог знать только преступник. Эти показания были оглашены в суде, как и свидетельство матери о признании сына в убийстве.

Областной суд пришел к выводу, что Зеленин убил Павлова из личной неприязни, возникшей в ходе ссоры.

Признание на сутки

Седьмого января 2015 года, когда Владимир Зеленин находился под стражей по обвинению в убийстве Павлова, он признался еще в одном тяжком преступлении – разбойном нападении и убийстве женщины.

На нее напали в собственной квартире глубокой ночью: руками и ногами били по разным частям тела, а потом задушили. После убийства преступник забрал то, что нашел в доме: ноутбук, фотоаппарат и кошелек, в котором лежали сто рублей и банковская карта.

В убийстве Павлова Зеленин признавал вину на протяжении четырех месяцев. В разбое с убийством – всего сутки, после чего полностью отрицал причастность и к этому преступлению: Новикову не знал и в доме ее никогда не был.

Оба первоначальных признания Зеленин объяснил применением сотрудниками полиции «недозволенных методов расследования».

Но если в первом случае суд, несмотря на отрицание вины, счел ее доказанной, то во втором сразу потянулась цепь нестыковок.

По словам соседки, в половине третьего ночи она проснулась от крика Новиковой. За стеной раздался мужской голос, очень похожий на голос сына потерпевшей. Мужчина говорил: «Мама, мама…». Потом – шаги и звук щеколды.

Полицию соседка не вызвала. Утром она увидела сорванный внутренний крючок у соседской двери, но и тогда не забила тревогу. Снаружи дверь была закрыта на щеколду, на стук никто не отвечал. Только на следующий день женщина обратилась к фельдшеру с просьбой проверить соседку…

Сын Новиковой заявил, что в ту ночь он не мог заходить к матери, поскольку находился в качестве охранника в поезде, который вернулся в Обозерский только в пять часов утра.

В качестве доказательств вины Зеленина сторона обвинения представила в суд два протокола – явки с повинной и проверки его показаний на месте.

Как выяснил суд, эти документы содержали только те сведения, которыми следствие обладало и до допроса Зеленина. И наоборот: Зеленин называет в них обстоятельства, которых знать никак не мог. Более того, второй протокол был точной копией первого, даже ошибки повторялись. Проверка показаний на месте проводилась без обязательных понятых или видеофиксации.

В протоколе о явке с повинной Зеленин в точности назвал фамилию, имя и отчество убитой, которую совсем не знал. В доме, где жила Новикова, всего две квартиры с общей верандой. У них необычная нумерация: слева – номер два, справа – номер один. Но на дверях никаких цифр не было вообще! Однако Зеленин вдруг совершенно правильно называет оперативному сотруднику полиции номер квартиры Новиковой.

«Вопросы, позволявшие бы исключить недопустимые в уголовном процессе догадки и предположения, не задавались», – говорится в приговоре суда.

Были и другие несоответствия. Сумка потерпевшей лежала не там, где указал Зеленин. О причинении телесных повреждений он не добавил ничего к уже известному от экспертов, а о судьбе похищенного его и не спрашивали.

Обвинение утверждало, что 7 ноября 2014-го Зеленин сжег в печке ноутбук, который якобы принадлежал убитой женщине. Но эксперты исследовали обгоревшие фрагменты и пришли к выводу, что это останки стационарного компьютера. По словам обвиняемого, он действительно бросил в печь материнскую плату своего старого системного блока.

Незаконные беседы

Для проверки заявления о давлении со стороны следствия суд обратился в следственные органы СКР. Факты физического и психического насилия достоверно установлены не были. Но выяснилось, что с ноября 2014 года сотрудники полиции проводили с Зелениным по поводу убийства Новиковой «многочисленные беседы в непроцессуальной форме и без документирования». В результате последней из этих бесед «заподозренный» подписал явку с повинной.

По закону, оперативные сотрудники вообще не имели права вести такие беседы без письменного поручения следователя, – указал суд. Есть в приговоре и всем известные постулаты о презумпции невиновности и трактовке сомнений в пользу обвиняемого.

В итоге суд признал Зеленина не причастным к этому преступлению. Материалы уголовного дела направлены в региональное следственное управление СКР для установления лица, совершившего разбойное нападение и убийство.

Кроме того, областной суд вынес частное определение в адрес руководителя СУ СКР о нарушениях, допущенных сотрудниками следственного отдела по ЗАТО город Мирный при расследовании убийства.

– Верховный суд РФ оставил приговор без изменения, он вступил в законную силу, – сообщила пресс-секретарь Архангельского областного суда Ксения Соловьева. – Когда подсудимый находился под стражей, в июле 2015 года Плесецкий районный суд приговорил его к трем годам лишения свободы за совершенные ранее кражи и другие преступления. С учетом смягчающих и отягчающих обстоятельств подсудимому назначено наказание в виде десяти лет лишения свободы в колонии строгого режима.

Ссылка на оригинал:
http://pravdasevera.ru/-6pk66jfd